Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]
Пока Нардин с Беннетом продолжали спорить о новых переселенцах, конвой тронулся дальше. Мимо нас, неторопливо проехал джип охраны, с нарисованной лисицей и занял место в голове колонны. Рация прохрипела что-то нечленораздельное. Я перебрался на заднее сиденье, накрыл глаза панамой и задремал. В голову лезли самые разные мысли и не все были хорошими.
Обмен… Все эти договоренности хорошо выглядят на словах, но в реальности бывает намного хуже. Помню, как один раз меняли сына моего приятеля на сто тысяч экю. Один из бандитов подвёл ребенка к нам и чересчур сильно подтолкнул его к отцу. Нервы у папаши и так были на пределе и он, вместо того, чтобы просто передать чемоданчик с наличными, зарядил им в голову бандиту. А чемодан был довольно тяжёлый. В итоге, началась свалка, которая по счастливой случайности, не закончилась стрельбой.
Да, как бы вам не хотелось выпустить кишки этим похитителям, никогда не забывайте, зачем пришли на встречу. Получить заложника живым! Живым и желательно здоровым. А кишки… Их можно выпустить и позже. Месть, это блюдо которое подают холодным. И помните — день размену не подлежит. И этот, и вчерашний, и завтрашний. Вся жизнь, по большому счёту, это череда случайностей, не поддающихся логике. Не надо торопиться. Как бы вам этого не хотелось.
21
15 год по летоисчислению Нового мира
Развалины «старого» форта Ли
Вчера, уже в сумерках мы прибыли в форт Ли. Переночевали, заправились и уехали в сторону побережья. Форт Ли… Место хорошо знакомое и мне, и Полю. В этих местах мы проходили с Чамберсом, когда шли на юго-запад. От старого форта Ли почти ничего не осталось. Несколько обугленных досок, на месте где некогда стояли жилые вагончики и ржавые железные бочки, брошенные на берегу. На пригорке, где был расположен наблюдательный пункт, похоронены убитые жители форта. За могилами никто не ухаживал. Они почти сравнялись с землёй и лишь простой деревянный крест высился над местом их гибели. Мы встали чуть дальше. На том самом берегу, где когда-то останавливались с ночёвкой.
На берегу нашлось немало древесного мусора, который пошёл на дрова. Неторопливо поужинали, а потом развалились на спальных мешках и долго болтали, вспоминая разные случаи из жизни. Разговор зашёл о грядущей войне между Демидовском и набирающим силу Югом. После этой проблемы, перешли к тактике партизанской борьбы. Мы с Полем вспомнили Гвиану, а Майкл Беннет рассказывал про вьетнамские туннели Ку Чи, в которых ему довелось «работать» в конце шестидесятых.
— Однажды, мы обнаружили тоннель гуков прямо под нашим лагерем! Вы представляете? Я уже не говорю про все эти гадости, которые обнаружили, когда полезли вниз. Ловушки такие, что Стивен Кинг удавился бы от зависти! Да, сэр! У него фантазии бы не хватило, чтобы придумать и сотой доли того, что делали эти узкоглазые!
— Газом не травили? — спросил Нардин.
— Травили, сэр! Они живучие, как тараканы! В одном месте мы пробовали выкурить их, но ничего не вышло. Знаете почему? Гуки устраивали водные пробки, которые не позволяли проникнуть отраве в жилые проходы. Чёртовы азиаты. Я уже не говорю про змей, скорпионов и волчьи ямы с кольями. Подстерегали за каждым углом! Того и гляди, что накинут тебе на шею проволочную удавку. Первое время в нашем подразделении были такие потери, что хотелось сбросить атомную бомбу и взорвать этот жёлтый ад, к чёртовой матери.
— Демидовским будет посложнее, — заметил Поль и поморщился. — Там горы, пещеры…
— Да, сэр! Если честно, то я не завидую ребятам из Демидовска. Они умеют драться, но против таких банд, как у них на юге, воевать будет тяжело. Кстати, если начнётся заварушка, наши парни думают отправить к русским немного добровольцев. Орден когда узнает, то сдохнет от злости.
— Если бы Орден подыхал каждый раз, когда ему вставляют палки в колёса, — заметил Поль, — то давно бы уже откинулся. Там парни не глупые. Знают, кому и что продать. Когда продать. Кого поддержать, а кого придержать. Напоминают британцев.
— Да, сэр, — согласился Майкл. — Я тоже не удивлюсь, если среди начальников затесалось несколько джентльменов из Лондона. Знаете, таких, — он щёлкнул пальцами, — с жутко породистыми предками. Частные школы, пансионы и всё такое.
— И сколько парней собралось, чтобы размять кости?
— Думаю, сэр, что два батальона наберётся. У нас всегда хватает желающих подраться. Даже наш пастор говорит, что грех не воспользоваться такой возможностью.
— И половина парней, собравшихся в Демидовск, будет из Техаса, — усмехнулся я.
— Как бы не так, сэр! Больше чем половина! Гораздо больше, — хмыкнул Майкл и начал копаться в своём рюкзаке.
Он так разошёлся в этих воспоминаниях, что вытащил из портмоне несколько чёрно-белых фотографий. По его рассказам их сделал легендарный Хорст Фаас. Да, тот самый фотограф, долго работавший во Вьетнаме. Я слышал, что этот фотокорреспондент исколесил половину Вьетнама и даже умудрился поймать пулю, ползая с парнями по рисовым лужам. На потёртых, но бережно хранимых снимках, мы увидели худощавого парня, с весёлой ухмылкой. Сейчас, глядя на нашего седого «оружейника», даже не верится, что это молодой парень и есть Майкл Беннет. В зубах юнца зажата измятая сигарета. Надпись, на ленте шлема: «War Is Hell». Сбоку виднеется пачка Camel'а и зажигалка.
— Глаза не спрячешь, — заметил Поль, возвращая фотографию Майклу.
— Да, вы правы, сэр, — кивнул Беннет, бережно убирая фотографии в бумажник.
Они правы. Людей, побывавших на войне, чувствуешь сразу. Глаза меняются. После первой драки, где ты встаёшь лицом к лицу со смертью. Когда первый раз убиваешь в рукопашной. Когда первый раз воешь, над убитыми друзьями… Потом и на жизнь смотришь немного иначе.
Майкл долго возился, устраиваясь в спальном мешке. Он даже пошутил, что можно не дежурить. Мол, за нами и так присмотрят, чтобы ничего плохого не случилось.
Поль хмыкнул что-то неразборчивое, но первое дежурство отдал мне. Я предпочитаю дежурить под утро, но не сегодня. Надо хорошо выспаться. Завтра буду общаться с похитителями, а для этого нужна свежая голова.
Костёр мирно потрескивал. Рядом шумел прибой. Тихо и мирно. Беннет, словно угадав мои мысли, посмотрел на огонь и хмыкнул.
— Да мы просто как на пикник выбрались.
— Детей бы выкупить без проблем, — заметил Поль. — Вот тогда можно и на пикник. С барбекю, пивом и девочками.
Если всё будет хорошо, то завтра обменяем двести тысяч экю на маленькую сеньориту Васкес. После этого вернёмся в форт Ли и разделимся. Майкл Беннет доставит девочку к её родителям в Виго, а я и Поль отправимся на территорию Московского протектората, чтобы завершить сделку. Майкл был против такого плана, но мы смогли его убедить, что свою работу он уже сделал. Доставить девочку целой и невредимой, тоже не просто. Мало того, — в форту Ли нам придётся пообщаться с людьми Ордена. Сделать заявление о проведённом «освобождении» и получить подтверждающую телеграмму от Керро Васкеса. Какую? Что он доверяет Майклу Беннету везти свою дочку в Виго. На основании этой телеграммы, будет выдана бумага, которая является временным документом девочки и гарантией того, что Майкла не обвинят в её похищении, на промежуточных блокпостах.
Ночь прошла спокойно. Даже тюлени, жившие неподалёку не беспокоили. Машины мы увидели за полчаса до наступления полудня. Сначала заметили пыль и уже через полчаса разглядывали два джипа, остановившихся метрах в двухстах от нас. Майкл оказался прав. Со стороны берега к ним вышли два человека. Видимо сидели там, укрываясь в прибрежных скалах.
— Я же говорил, что без ручных обезьянок не обойдётся, — хмыкнул Майкл и сплюнул на землю. — Будь моя воля…
— Дикий народ, — сквозь зубы процедил я. — Дети гор.
После короткого разговора со своими приятелями, от машин отделилась несколько человек и направились в нашу сторону. Три человека. Шли неторопливо, бросая осторожные взгляды по сторонам. Оружие спокойно висело за спиной. Один из них, — крупных парень с бритой наголо головой, — нёс дёвочку, перекинув её через плечо, как большую куклу.
— Клуб диких бородачей, — хмыкнул Беннет и прищурился.
Да, бороды были у всех троих. Не знаю почему, но эти бороды меня всегда бесили. Хотелось отрезать. Вместе с головой.
Парни подошли поближе и остановились. От них отделился один мужчина и что-то крикнул, но я не разобрал. Ладно, не первый раз замужем. Я взял брезентовый свёрток с деньгами и вышел вперёд…
Невысокий мужчина лет тридцати. Борода росла так густо, что подступала к глазам. Нос с горбинкой. Пока разговаривали, он что-то жевал. Бьюсь об заклад, что жевательную резинку. Одежда полувоенная. Брезентовая разгрузка, Калашников с подствольником и закрытая пистолетная кобура на поясе. Судя по её размерам — там Стечкин.
